Биография
ПИСАРЕВ, ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ (1840−1868), русский критик, публицист. Родился 2 (14) октября 1840 в с. Знаменское Елецкого уезда Орловской губ. Сын штабс-капитана Новороссийского драгунского полка и наследницы елецких помещиков; рос в атмосфере прочных культурных и творческих традиций семьи: двоюродный дед - известный в свое время военачальник, литератор, художественный критик и военный историк А. А. Писарев; дядя - драматург, переводчик и театральный деятель А. И. Писарев, автор популярных водевилей Средство выдавать дочерей замуж, 1828, и др.; троюродная сестра - М. А. Маркович (украинская и русская писательница Марко Вовчок), двоюродная сестра (и предмет юношеской любви Писарева) - Р. А. Коренева (писательница Р.А.Гарднер). Пестуемый любящей матерью, с детства проявлял исключительные способности; с 7 лет пытался писать романы, с 10 лет вел дневник на французском языке. В то же время сплав исполнительности, семейной «подотчетности» и мощной внутренней силы породил противоречия в характере Писарева, его обостренную склонность к самоанализу, мечтательность, ранимость, ощущение непонятости и одиночества. В 1851-1856 обучался в 3-й Петербургской гимназии (окончил с серебряной медалью), где в старших классах примкнул (до 1859) к «Обществу мыслящих людей», проповедовавшему отказ от радостей жизни, самоотречение, аскетизм и взаимную нравственную ответственность. В 1856-1861 учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета (выбор которого объяснял ненавистью к математике). В автобиографических очерках Наша университетская наука (1863) и Школа и жизнь (1866) критиковал как бессистемность и оторванность от жизни полученного им образования, так и своих наставников, выведенных под условными именами, но легко узнаваемых (филолог и этнограф И. И. Срезневский, историки Н. И. Костомаров и М.М.Стасюлевич). «Ядовитое зерно скептицизма», вынесенное им из университета, предопределило нигилистическое отношение критика к традиционным культурным и эстетическим ценностям.
В студенческие годы Писарев занялся изучением наследия немецкого философа и филолога В. Гумбольдта (ст. Вильгельм Гумбольдт в студенческом сборнике, 1860), от которого воспринял положение о главенствующем значении свободной человеческой личности в истории цивилизации. Тогда же состоялся журналистский дебют Писарева в журнале «наук, искусств и литературы для взрослых девиц» «Рассвет»: вел библиографический отдел, занимаясь рецензированием и научной популяризацией, в т. ч. физики, химии, физиологии и т. п. ; опубликовал литературно-критические статьи «Обломов». Роман И. А. Гончарова, «Дворянское гнездо». Роман И. С. Тургенева, «Три смерти», Рассказ гр. Л.Н.Толстого… (все 1859), вслед за ранним В. Г. Белинским и А. А. Григорьевым акцентируя нравственно-воспитательное значение литературы.
Пережив летом и осенью 1859 мировоззренческий кризис, отягощенный безответной любовью к Кореневой и закончившийся психическим расстройством, Писарев пришел к утрате религиозных воззрений и веры в прежние идеалы, определяя главной позитивной ценностью своего (и человеческого вообще) существования «царство мысли», научно доказанных истин, открывающих неизменные законы природы (в связи с чем, полагал он, все, что естественно, то и нравственно). Оправившись от болезни, перевел 11-ю песнь Мессиады Ф. Г. Клопштока, поэму Г. Гейне Атта Тролль, написал критический этюд Мысли по поводу сочинений Марко Вовчка (опубл. в 1913) и удостоенную серебряной медали кандидатскую диссертацию Аполлоний Тианский и его время (с небольшими изменениями и подзаголовком Агония древнего римского общества, в его политическом., нравственном и религиозном состоянии опубликована в 1861 в журнале «Русское слово», отличавшемся радикализмом и признавшем правомерность социально-критической ассоциации Древнего Рима с современной Россией).
Настойчиво проводя в дальнейших публикациях идеи «Русского слова» и его редактора Г. Е. Благосветлова, Писарев проповедовал необходимость социально-исторического и культурного прогресса, обусловливаемого гражданскими свободами и общественно-практической направленностью науки, искусства и просвещения. Задатки острого полемиста особенно ярко проявились в рецензиях Писарева (первые циклы - Несоразмерные претензии и Народные книжки, оба полностью опубл. в 1868), а также в ст. Схоластика XIX века (1861), своеобразном манифесте левого радикализма с его непримиримостью и отвержением «золотой середины», с его принципом нигилистического «ультиматума» («бей направо и налево, от этого вреда не будет и не может быть»). Причисленный охранительной журналистикой, наряду с другими радикалами, к литературным хулиганам-«свистунам», Писарев вызвал отторжение и умеренных почвенников, и либералов-западников, и представителей академической науки - в то же время нанося удары и по «левому» (П.Л.Лавров, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, М.Е.Салтыков-Щедрин, М.А.Антонович), и по «правому» лагерям (Московские мыслители - против М. Н. Каткова и публицистов «Русского вестника»; Русский Дон-Кихот - против И. В. Киреевского и славянофилов; Бедная русская мысль - против западников, славянофилов, петровских реформ и академической исторической науки в целом, все 1862).
В статьях о художественной литературе Писарев в рамках «реальной критики» Добролюбова трактовал художественные образы как объективно изображенные социальные типы в конкретных жизненных обстоятельствах, отдавая предпочтение А. Ф. Писемскому («черноземная сила)» перед Тургеневым и Гончаровым. Проницательным аналитизмом, при всей очевидной (и принципиально декларированной) эстетической глухоте, отмечена его статья Базаров (1862), в которой коллизия романа Отцы и дети Тургенева рассматривается прежде всего как конфликт поколений, свидетельствующий о глубоком «разладе», проникшем во все «клеточки» российского общества, а образ главного героя - как высшее и искомое звено эволюции отечественного «лишнего человека». Не без автобиографического пристрастия видит Писарев в тургеневском герое «богатыря, которому негде повернуться, нечем дышать, некуда девать исполинской силы…», ибо он - человек будущего. Актуальные публицистические цели высвечиваются и в цикле научно-популярных статей Писарева, в которых естествознание также служит делу разрушения архаического миросозерцания и «предрассудков» эстетического сознания.
Политическое иносказание в очерке Пчелы (1862, изложение труда немецкого ученого К. Фохта Государство пчел), где «водворение мрака» и неравенство трактуются как способ достижения неправедным государством «спокойствия и коллективного благоденствия», и статья-прокламация О брошюре Шедо-Ферроти (1862, опубл. в 1906, полностью в 1920), предназначенная для нелегального распространения и содержащая призыв к свержению правительства и физической ликвидации царствующего дома, послужили причиной заключения Писарева в Петропавловскую крепость, где он провел около 4-х с половиной лет. С августа 1863 ему было разрешено продолжить литературные занятия. В декабре 1865 под влиянием предупреждения, которое было сделано публикующему Писарева журналу «Русское слово» за статьи Новый тип (о Чернышевском, в 1867 изд. под назв. Мыслящий пролетариат) и Исторические идеи Огюста Конта (обе 1865), у критика на некоторое время были отобраны книги и бумага; после выстрела Д. В. Каракозова (4 апреля 1866) всякая литературная работа в крепости была запрещена.
Литературно-критические и публицистические работы Писарева в заключении отмечены возрастающим радикализмом. Борьба с эстетством и эстетикой, бывшей для Писарева синонимом фантазии - источника всех заблуждений, - главная тема критики Писарева (ст. Реалисты, 1864). «Эстетика есть самый прочный элемент умственного застоя и самый надежный враг разумного прогресса», - утверждает Писарев, развивая этот тезис в ст. Пушкин и Белинский, Разрушение эстетики и Посмотрим! (все 1865). При этом, высоко оценивая творчество Чернышевского с его прямолинейным рационализмом и теорией «разумного эгоизма», Писарев высмеивал убогость «мещанского счастья» его антагонистов (статьи Роман кисейной девушки о повестях Н. Г. Помяловского Мещанское счастье и Молотов и Прогулка по садам российской словесности, обе 1865).
В ноябре 1866 Писарев освобождается из крепости под поручительство матери и без права отлучаться из Петербурга. Новый период психического нездоровья приводит к разрыву по пустяковому поводу с Благосветловым; с этого же года приглашен Н. А. Некрасовым сотрудничать в журнале «Отечественные записки», где публикует статьи Старое барство о Войне и мире Л. Н. Толстого и Французский крестьянин в 1789 году о романе Эркмана-Шатриана История крестьянина 1789 г. (обе 1868). Обращаясь к истории западноевропейской общественной мысли и литературы (Популяризаторы отрицательных доктрин, 1866; Генрих Гейне, 1867), Писарев подчеркивал, что развитие «чистого искусства» связано с эпохами «политического застоя и отупения», приходя к неожиданному выводу: «положить конец неограниченному господству эстетики» могут те, кто сами стали «на всю жизнь эстетиками» (как, напр., Г. Э. Лессинг, Белинский, а также Г. Гейне - правда, в отличие от первых двух, страдающий политическим дилетантизмом), поскольку только с этой стороны общество оказывается «доступным для вразумлений». В ст. Борьба за жизнь (1867), разбирая роман Ф. М. Достоевского Преступление и наказание, Писарев заключает, что попытки даже сильной и одаренной личности бороться с целым обществом безнадежны и, следовательно, прогресс требует не кровопролития, а «спокойного научного анализа». Один из самых ярких и самобытных мыслителей и литературных критиков 19 в., Писарев, при всем своем эпатажном нигилизме, во многом выполнил для отечественной культуры ту работу по освобождению от фантомов предрассудков и ложных авторитетов, которую век назад во Франции выполнили вольнодумцы-просветители. Романтик и идеалист в своей неустанной вере в могущество человеческого разума и преобразующую силу знаний, блестящий стилист, эрудит, пародоксалист и логик, Писарев, явив собой высшую точку развития русского духовного радикализма середины 1 9 в., оказал огромное влияние на революционную мысль, науку и политическую борьбу не только России: влияние его идей прослеживается вплоть до европейских «новых левых» 1960−1970-х годов и «антиглобалистов» начала 21 в. Летом 1868 Писарев с Маркович (Марко Вовчок), новым объектом своей страсти, и ее сыном отправился к Рижскому заливу на морские купания и 4 (16) июля 1868 утонул в Дуббельне (Дубулты).
Писарев Дмитрий Иванович родился 2 октября 1840 года в родовом селе Знаменском в семье штабс-капитана и воспитанницы женского института. В четырехлетнем возрасте уже читал и говорил по-французски. С самого детства ему были запрещены разговоры с чернью. В семь лет Дмитрий пробует писать романы. С 1951 по 1956 год живет и находится на полном обеспечении у своего дяди, а также проходит обучение в Петербургской гимназии, и оканчивает ее с серебряной медалью. Во время обучения примыкает к «Обществу мыслящих людей», которые проповедуют аскетизм и самоотречение. Следующие пять лет писатель, из-за ненависти к точным наукам, посвящает обучению в Петербургском университете на историко-филологическом факультете.
Неразделенная любовь к двоюродной сестре выливается в глубокую душевную травму, и Дмитрий попадает в психиатрическую больницу, где пытается несколько раз покончить жизнь самоубийством. Свое обучение в университете Дмитрий Иванович позже раскритикует в своих очерках как бессистемное и оторванное от жизненных реалий. С 1959 года работает в библиографическом отделе женского журнала «Рассвет». В 1961 году становится критиком и руководителем журнала «Русское слово». За статью о низвержении царской семьи четыре года проводит в Петропавловской крепости, но продолжает писать. Официальное разрешение печатать свои произведения получает после года заточения. 1967 и 1968 год проходят в тесном сотрудничестве Писарева с журналами «Отечественные записки» и «Дело». В эти годы в свет выходят его критические статьи творчества Толстого, Достоевского, Гейне, в которых обосновывается необходимость революционных переворотов в обществе.
4 июля 1868 года во время купания утонул в Рижском заливе, захоронено тело в Петербурге на Волковом кладбище.
Еще в юности Терентий Мальцев поклялся: «Никуда из своей деревни не поеду. Всю жизнь буду здесь жить, и работать на целине». И в этой клятве он остался верен - прожил почти 100 лет в своем родном селе.
Несмотря на все трудности и давление власть имущих, с которым приходилось сталкиваться Терентию Семеновичу, он не только устоял под их натиском, но и путем многочисленных опытов на полях смог опровергнуть догматические убеждения о сельском хозяйстве, на основе ошибок прошлого и результатов настоящего создать совершенно новую систему обработки почвы.
Терентий Семенович Мальцев родился в бедной крестьянской семье 29 октября (10 ноября) 1895 года в селе Мальцево (Шадринский уезд Пермской губернии, ныне Шадринский район Курганской области).
«С раннего детства у меня было необычайное пристрастие к чтению, - вспоминал позднее Терентий Семенович, - В нашем селе была школа, но отец не пускал меня учиться: “Для чего тебе, сынок, грамота? Неграмотный мужик крепче держится за соху».
А Терентий тянулся к знаниям, ему хотелось научиться читать и писать. Тайком, где придется, узнавал буквы и числа. Бумаги и карандаша не было - писал палочкой на снегу, летом - на песке. К девяти годам деревня признала его «грамотеем», женщины-солдатки зазывали Терентия читать им письма от мужей с русско-японской войны и писать ответы.
В 1916г Мальцева мобилизовали в армию и отправили на германский фронт. Первая империалистическая война надолго оторвала Мальцева от родной земли: он пережил «окопное стояние» в Галиции, голод и болезни в немецком плену и вернулся домой в неурожайном и голодном 1921 году. Вернулся и задумался: «Почему земля плохо родит?»
Весна наступила рано, уже можно было начинать полевые работы. Но традиция была настолько сильна, что до пасхи в поле никто не выезжал, праздник – время тоже нерабочее, а тем временем земля высыхала.
«Я решил выехать в поле один, - напишет в своих воспоминаниях Терентий Семенович, - Несмотря на протесты отца, начал бороновать пар. Напрасно старался его убедить, что боронование, наоборот, сохранит нам влагу и даст более высокий урожай».
Наступила пасха: неделю дули сухие ветры, земля высохла, а в поле никто не выезжал. На участке Мальцева благодаря своевременному боронованию сорняк взошел до сева: «Пароконной лапчатой бороной, которую смастерил сам, я уничтожил сорняки, после чего провел сев. Посеяли и соседи, но у них вместе со всходами пшеницы густо взошел и сорняк. На моем участке выросла прекрасная пшеница».
Это была первая земледельческая победа Терентия Мальцева. Он сильно рисковал, внося новшества в земледелие. И дело не только в том, что надел был мал и любой риск мог обернуться для семьи недобором хлеба и голодом. Опыты побуждали его на действия, противоречащие земледельческим традициям дедов и прадедов. А рушить эти традиции, ставшие укладом и мировоззрением крестьянского общества, значит поставить себя вне этого общества, восстановить его против себя. 
Действия его сначала ужаснули сельчан. Но по осени и раз и другой собрал он хлеба гораздо больше соседних хозяев. К нему потянулись за советом и поддержкой. Вскоре вокруг Терентия сложился кружок «понятливых мужиков», который с каждым годом пополнялся. Вместе с ними Мальцев изучал и испытывал разные способы обработки почвы и борьбы с сорняками, высевал новые сорта пшеницы, закладывал делянки с разными сроками сева.
Когда в 1930 году в селе создали колхоз, на первом колхозном собрании Терентия Семеновича избрали полеводом. Крестьяне доверили ему главный источник жизни - землю и дали строгий наказ: присматривать за землей так, чтобы не оскудевало ее плодородие.
На колхозном поле разрабатывались Мальцевым те агроприемы, принятые теперь всюду, и здесь зародилась новая система земледелия, которая служит благородной цели - повышению плодородия возделываемых человеком земель. В огромной полевой лаборатории, в которую превратилась колхозная пашня, рождались нестандартные, смелые идеи. Проверенные и испытанные практикой, они со временем воплотились в знаменитую мальцевскую систему земледелия.
Терентий Семенович Мальцев не однажды пытался растолковать своим высокоученым коллегам из ВАСХНИЛ, убедить их в абсурдности наших действий на земле. Действий, стопроцентно чреватых катастрофой. Но тщетно, долгие годы Мальцева «не слышали», зачастую это было связано с тем, что он мог на практике доказать несостоятельность многих догм.
Возьмем, к примеру, вопрос о роли однолетних трав. Исходя из длительных наблюдений, он сформулировал положение о том, что однолетние растения оставляют в почве органических веществ больше, чем успевают у нее взять. Если бы растения не обладали таким свойством, уверен Терентий Семенович, то у нас не было бы и почвы как таковой.
Сделав этот вывод, Мальцев пошел дальше. Он доказал, что традиционная вспашка резко изменяет условия жизнедеятельности микроорганизмов, усиливает аэробные процессы, разрушает структуру почвы. Мальцев пришел к выводу, что ежегодно глубоко поле пахать нельзя, нужно проводить лишь мелкую поверхностную обработку. Чтобы окультуривать не только верхний, но и нижние слои, создать более благоприятный водно-воздушный и пищевой режимы, наряду с поверхностной обработкой он предложил в паровом поле глубокое безотвальное рыхление.
В конце сороковых годов он ставит широкие опыты в колхозе «Заветы Ленина», засевая зерновые по непаханой почве. Оказалось, что в этом случае многолетние и однолетние растения, которые раньше делили на «разрушителей» и «восстановителей» плодородия, оставляют органических веществ в земле больше, чем потребляют их. 
При безотвальной обработке в подражание природе на поверхности накапливается органика, а в то же время под поверхностью работают корни культурных растений. Поле, как степь, одновременно создает и урожай, и перегнойный «дерн» для себя.
Безотвальная обработка, таким образом, создает лучшие условия для однолетних растений, повышает почвенное плодородие, кроме того, защищает землю от разрушения. Так Мальцев сформулировал главную задачу безотвальной обработки - систематически улучшать почвенное плодородие.
Надо сказать, что это была опасная игра с огнем: и за меньшие вольности агрономы в те годы сотнями объявлялись «вредителями» и отправлялись на Колыму.
Но агроном не бросил своих исследований и в конце 1940-х Мальцев рискнул еще больше – он взялся за выведение одного из предложенных всесильным Лысенко сортов пшеницы, а на деле стал продолжать опыты с полями, которые не перепахивают, а рыхлят. Энтузиазм полевода пришелся по нраву Трофиму Денисовичу.
Чтобы Терентию Семеновичу не мешали заниматься выполнением задания, Лысенко лично письмо И.В. Сталину с обоснованием организовать опытную сельхозстанцию при колхозе. И летом 1950 года в селе создается опытная станция «для проведения опытов полеводом Мальцевым» со штатом из трех человек: директора, его заместителя и завхоза. Таким образом полевод получил мандат, гарантирующий ему абсолютную неприкосновенность от всех уполномоченных и местных руководителей.
Весной 1953 г. Президиум АН СССР поручил бригаде ученых Почвенного института, НИИ физиологии растений и НИИ микробиологии АН СССР изучить и обосновать результаты Шадринской опытной станции и новой системы земледелия.
Из доклада директора НИИ физиологии растений Н.А. Генкеля: «…Среда, в которой находятся растения, совершенно меняется при обработке почвы по методу Мальцева…При новом способе обработки почвы, особенно в последующие годы после глубокого рыхления, меняется распределение корневой системы. При дальнейшей обработки дискованием корневая система становится более поверхностной, то есть примерно 70% корней находятся в верхнем горизонте почвы, на глубине до 10 см…Все изменения создают условия для хорошего роста и развития растений.»
Результаты работы станции прогремели на всю страну уже после смерти Сталина. Небывалые в то время урожаи пшеницы на непаханой земле (более 20 центнеров) стали объектом постоянного внимания не только центральных газет, но и высоких партийных руководителей, что в итоге и привело к созыву Всесоюзного совещания.
Совещание открылось в августе 1954 года в селе Мальцево. Началом такого небывалого «деревенского» совещания послужил приезд в мальцевский колхоз Никиты Хрущева. Около пяти часов генсек дотошно обследовал все поля, побывал во всех местах, указанных его рукой на карте. Вид пшеницы, ровной, густой и колосистой так взбудоражил эмоциональную натуру Никиты Сергеевича, что он не один раз подбрасывал свою шляпу в воздух, чтобы полюбоваться, как она ложилась на колосья, словно на стол.
«Если бы в стране все работали, как товарищ Мальцев, - пошутил тогда генеральный секретарь, - случилась бы катастрофа - хлеб некуда было бы девать».
Слава о результатах работы Мальцева поражали – в итоге вместо приглашенных 300 человек в Мальцево приехало более тысячи. С той поры и пошло массовое паломничество на мальцевские поля, где за 2,5 года побывало около 3,5 тысячи человек.
Терентия Семеновича и публиковали, и чествовали, но со временем внедрение его системы земледелия сначала застопорилось, а затем и по негласной указке сверху стало нежелательным.
Говорят, что это была месть Хрущева за пренебрежение Мальцевым кукурузой. К тому времени началось повсеместное «кукурузное наступление». Хрущев буквально принуждал полевода отказаться от парового поля в разработанном им севообороте. Нельзя было не подчиниться директивной установке: план - закон, но Мальцев не оставил своих разработок.
Никита Сергеевич зорко следил за несговорчивым полеводом и специально посылал своего уполномоченного проверить на месте дошедшие до него слухи о неуважении полевода к «королеве полей». Отсюда и кличка «пшеничный аристократ», пущенная генсеком с трибуны большого совещания.
После присвоения такого «звания» все недоброжелатели (а среди академиков их было немало) негласно получили «добро» на дискредитацию мальцевского земледелия, и уже к концу 60-х годов по их рекомендациям были сняты с производства все земледельческие орудия конструкции Мальцева.
Главное дело жизни Мальцева - безотвальное земледелие - потихоньку уходило с полей. Слишком резкий был контраст мальцевской «философии земледелия» и советской гигантоманией - на смену сберегающего земледелия Мальцева приходит земледелие с интенсивными технологиями.
Начиная с 60 годов на земле работают под лозунгами роста числа тракторов, увеличения количества пашни, высоких урожаев любой ценой – и это вскоре дало свои результаты.
Еще несколько лет – и после начала засух, пыльных бурь, резкого падения урожайности наша страна стала закупать зерно в Канаде. Как это не парадоксально, но хлеб покупается именно в той стране, которая одна из первых перешла на систему безотвального земледелия.
С отказом от безотвального земледелия начинает падать урожайность зерновых в ряде регионов России. Если судить по показателям урожайности в Курганской области, то когда на пашне работали по «методу Мальцева», средняя урожайность зерновых поднялась до 19 центнеров с гектара. По области обирали до 3,5 млн. тонн зерна.
С уходом с полей мальцевского земледелия и приходом вместо него интенсивных технологий урожайность стала падать и к концу 80-х годов снизилась до 6 центнеров с гектара. Почва настолько омертвела, что грачи перестали ходить за плугами.
Но, несмотря ни на что, Мальцев продолжал трудиться. С его именем связано многое в агрономии: мальцевская обработка почвы, мальцевские сроки сева, мальцевские способы борьбы с сорняками, мальцевские орудия, мальцевские пары, мальцевские сорта.
Плодотворным оказался поиск в этом направлении других ученых. С учетом почвенно-климатических условий Северного Казахстана во ВНИИ зернового хозяйства под руководством академика ВАСХНИЛ, Героя Социалистического труда А.И. Бараева разработана почвозащитная система. В ее основе плоскорезная обработка с максимальным сохранением стерни. Освоение новшества позволило приостановить на огромных площадях ветровую эрозию.
Со временем «древо» безотвальной обработки разрастается и дает новые «ветви» и «побеги» в Западной Сибири, на Алтае, в Поволжье, на Северном Кавказе, в Нечерноземной зоне, на Украине и других районах страны.
Безотвальная обработка почвы, предложенная Мальцевым, применяется сегодня в различных зонах страны, она помогает сдерживать ветровую эрозию в степных районах, улучшает условия для накопления гумуса в почве, обеспечивает прибавку двух-трех центнеров зерна на каждом гектаре.
В ряде районов при подготовке почвы под озимые вспашку заменили поверхностной обработкой, внедряются технологии сберегающего земледелия – мульчированный и прямой посев. Благодаря этому сев проводится в лучшие сроки, повышается урожайность, снижаются затраты труда и расход горючего.
Наше земледелие сегодня трудно представить без Мальцева, его идей и работ, без его активного участия в создании подлинного научного, устойчивого и высокопродуктивного растениеводства.
Его личность многогранна: практик, ученый, философ, общественный деятель, активный участник борьбы за мир. В его дом в Мальцево приезжали руководители нашего государства, правительства. Здесь были Л.И. Брежнев, Б.Н. Ельцин, Г.К. Жуков.
Ежедневно он получал 50 писем, а всего к нему пришло их более 40 тысяч. На каждое письмо он старался не только ответить, но и помочь. Мальцев был одним из самых образованных людей XX века, его личная библиотека насчитывала более 7 тысяч книг. Сам Терентий Семенович написал более 20 книг и 200 статей по сельскому хозяйству, экологии и охране природы, философии земледелия и этике, воспитанию подрастающего поколения.
Умер Терентий Семенович Мальцев 11 августа 1994 года. В 2000 г. на его родине был открыт мемориальный Дом-музей Т.С. Мальцева.
Терентий Семенович далеко опередил свое время. Рядовой хлебопашец с ученым званием почетного, а чаще говорят - народного академика. Слово, которое он обращал к людям, наполнено великой верой в человека, в его честность и уважение к труду:
«Всю свою жизнь я был и остаюсь земледельцем. И никогда, ни единого раза не усомнился в величии труда на земле, хоть труд этот и нелегкий. Я радовался и мучился, я торжествовал и переживал, но никогда не терял веры в то, что человек способен познавать стихийные силы природы, а познавая, обращать их во благо людям, во благо себе, даже такие страшные ее силы, как засуха. Веря в это, верю и в то, что человек, хозяйствуя на земле, способен или волен не истощать возделываемую пашню, а еще больше повышать ее плодородие».
Константин Сергеев
Произвольная распашка степей, вырубка лесов, выжигание растительности, ежегодная отвальная пахота, многократное дискование, прикатывание и боронование, а также неправильное чередование культур распыляют почву, оголяют ее и подставляют под безжалостные порывы ветра.
Почему же отвальная вспашка вредна для земледелия таких обширных районов, как Северный Кавказ, Северный Казахстан, Поволжье и степи Сибири?
Основной вред в обороте почвы. Известно, что после уборки урожая на поверхности остается неубранной нижняя часть стеблей - стерня, которая вместе с корневой системой прочно скрепляет верхний слой почвы, образуя надежную броню против эрозии.
Вспашка отвальным плугом сопровождается полным оборотом почвенного пласта: верхняя связанная часть опускается вниз, на дно борозды, а нижний несвязанный слой почвы выворачивается на поверхность. При этом почва крошится, а при недостаточном увлажнении распыляется.
Следовательно, плуг с отвалом опасен для земледелия таких обширных степных районов, как Северный Кавказ, Поволжье, Северный Казахстан и Южная Сибирь. К такому выводу люди пришли не сразу и не так давно.
Отрицать плуг - хорошо известное и привычное с детства каждому сельскому жителю орудие? Да возможно ль такое? А как же тогда готовить почву под посев? Эти и другие сомнения не раз и не в доброжелательной форме высказывались многими практиками, да и не только ими.
Но земледельцы правильно оценили вред отвальной вспашки и без сомнений отказались от отвального плуга. Они понимали: если не пахать, то останешься без хлеба, а если же продолжать отвальную вспашку, то через несколько лет можешь лишиться почвы и навлечешь проклятие потомков.
В нашей стране первым отказался от отвального плуга Т. С. Мальцев, ныне почетный академик ВАСХНИЛ, человек редкой целеустремленности и преданности родной земле. Им была разработана, проверена на практике безотвальная обработка и доказано ее преимущество для районов с коротким летом и относительно большим количеством минеральных питательных веществ в верхнем горизонте пахотного слоя. Отказавшись от отвального плуга, Т. С. Мальцев разработал систему почвообрабатывающих машин, основу которой составляют безотвальный плуг, ножевидные лапчатые бороны и другие орудия.
Первый безотвальный плуг был изготовлен в 1952 г. и внешне мало отличался от своего антипода - отвального плуга. Та же рама, собранная из отдельных грядилей, тот же брус жесткости, те же опорные колеса, механизмы установки плуга на необходимую глубину вспашки и прицепное устройство. Только все принадлежности обычного плуга были ажурнее и имели меньшую прочность, а безотвального - крупнее и прочнее.
Основное отличие заключалось в конструкции рабочих органов - корпусов. Мальцевский плуг имел корпуса без отвалов. На стойке закреплялся обычный долотообразный лемех, уширитель лемеха и защитный щиток, защищающий стойку корпуса от истирания. Такой корпус подрезает лемехом пласт почвы на глубине 30 - 50 см и поднимает его на высоту 10 - 12 см на расположенный выше лемеха уширитель. С этой высоты пласт обрывается сзади корпуса и крошится. Но крошение происходит без заметного перемешивания слоев почвенного пласта. Правда, происходит значительный сдвиг в момент подъема пласта нижних слоев по горизонтали вперед на 12 - 15 см и справа по направлению движения плуга на 20 - 25 см. Вышележащие слои также смещаются по горизонтали вперед и вправо, но на меньшее расстояние; вперед не более чем на 10 см, а вправо до 15 см.
Интересно, что Т. С. Мальцев первоначально не ставил в своей системе условие обязательного сохранения на зиму стоящей стерни для накопления влаги и предохранения почвы от ветровой эрозии. Поэтому вначале безотвальный плуг применялся только для весенней вспашки чистого пара. И только значительно позже, в 1967 г., Т. С. Мальцев стал широко применять свой плуг при осеннем подъеме зяби, в результате чего на поверхности оставалось много стоящей стерни. Любопытна в этом отношении одна деталь: Т. С. Мальцев совсем не думал о ветровой эрозии, когда забраковал отвальный плуг. Безотвальный плуг появился как плод многолетних размышлений о применении повсеместно травопольной системы земледелия.
Дело в том, что в 1939 г. в колхозе "Заветы Ильича" Шадринского района Курганской области, где работал полеводом Т. С. Мальцев, стали внедрять травопольную систему земледелия. В основе ее лежало учение В. Р. Вильямса, что восстанавливать структуру почвы и накапливать органические вещества от природы способны только многолетние травы.
Земельный массив хозяйства разделили на десять полей. Восемь из них заняли обычными, возделываемыми в колхозе культурами и парами, а два поля засеяли многолетними травами. Они-то и призваны были восстановить плодородие почвы, истощенной предыдущими культурами.
Только в конце 40-х годов, когда травопольная система завершила в колхозе первый круг, появились сомнения: почему многолетние травы могут оставлять в поле органику, а однолетние нет?
После долгих размышлений, опытов и постоянных наблюдений Т. С. Мальцев пришел к выводу: виновато не однолетнее растение, а человек, создающий неправильной обработкой почвы условия, в которых роль однолетних растений оказывается такой неблаговидной. Пахота отвальным плугом - вот первопричина проникновения воздуха к корням и другим запаханным частям растений. Значит, пахать надо так, чтобы верхние и нижние слои почвы не менялись местами в течение 4 - 5 лет. Отсюда вывод - отвальный плуг надо заменить безотвальным. Однако заслуга Т. С. Мальцева не только и даже не столько в отказе от отвального плуга.
Справедливости ради следует отметить, что задолго до него, в конце прошлого столетия, от обычного плуга отказался известный русский агроном И. Е. Овсинский, управляющий имениями Бессарабской губернии. Предложенная им "новая система земледелия" предусматривала поверхностную обработку почвы по мере появления сорняков на глубину 5 см. Для этой цели И. Е. Овсинский применял многокорпусные плужки с небольшими безотвальными корпусами. Первоначально "новая система земледелия" имела шумный успех, но потом смелого экспериментатора раскритиковали маститые профессора, и его система на время была забыта.
Позднее, в 1913 г., от плуга полностью отказался французский фермер Жан. Обработку почвы он проводил пружинным культиватором на глубину 3 - 4 см. В следующий раз глубину обработки увеличивал на 1 - 2 см и так за несколько проходов доводил общую глубину обработки до 20 см. Высевая одну или две однолетних культуры, он получал устойчиво высокие урожаи - до 40 ц овса с гектара.
Но наиболее яростным и убежденным противником плуга был американский фермер Э. Фолкнер, написавший и выпустивший книгу "Безумие пахаря". Какими только нелестными эпитетами он называет плуг. "Плуг-традиция... Плуг - это величайшее проклятие земле... Применение плуга фактически уничтожило продуктивность наших почв. Но можно добавить, что уничтожило, к счастью, временно... Отвальный плуг является злодеем в мировой сельскохозяйственной драме. Чем больше и лучше плуг, тем опустошительнее его действие".
Фолкнер так же, как и Овсинский, считал, что почва в естественном состоянии обладает достаточно хорошей проницаемостью для воздуха и воды благодаря ходам и каналам, проделанным дождевыми червями, насекомыми и оставшимся от корней растений. Вспашка же, по их мнению, разрушает эту сеть каналов и обращает почву в однообразную массу, ссыхающуюся в сухую погоду и слипающуюся после дождей. Следует заметить, что Фолкнер на своем участке, исключительно тяжелой глинистой земле, собирал высокие урожаи кукурузы и овощей.
Фолкнера постигла такая же участь, как и его предшественника Овсинского. Американские ученые встретили его рекомендации в штыки, несмотря на то, что сам Фолкнер не считал свои предложения новыми. Он писал, что его идеи настолько стары, что по справедливости могут быть названы новыми.
Стары потому, что безотвальная вспашка преобладала в далеком прошлом, когда во многих странах земледельцы применяли омачи, сохи и другие орудия, имеющие лишь заточенные формы или совсем не имеющие устройств для оборачивания пласта. Поэтому нет смысла искать пионера безотвальной вспашки.
После Мальцева ученые, да и практики-земледельцы различных районов страны стали задавать себе вопрос: полезен или вреден отвальный плуг для их условий? И в большинстве случаев приходили к выводу: однозначного ответа быть не может.
Мы сейчас знаем, что всякое орудие при определенных условиях может наносить колоссальный вред и, наоборот, в других условиях принесет большую пользу.
Отвальный плуг оказался двуликим, как древнеримский бог Янус. Он мог стать и врагом земледельца, и его другом. Все зависит от способа и условий его применения. Его можно уподобить ножу: в руках хирурга нож - средство излечения, в руках убийцы - средство уничтожения.
В августе 1954 г. в родном колхозе Т. С. Мальцева проводилось Всесоюзное совещание по мальцевской системе земледелия. Был там и Александр Иванович Бараев, будущий директор Всесоюзного научно-исследовательского института зернового хозяйства в Шортандах (ВНИИЗХ). Ознакомившись с опытами Мальцева, он тогда сказал, что "казахстанские земледельцы пойдут за Мальцевым; что его исследования и полученные им результаты уже в настоящее время дают основание к широкому внедрению новой системы обработки почвы не только в Курганской области, но и в областях с другими почвенно-климатическими условиями".
Что же привлекло в системе Мальцева внимание казахстанских земледельцев? Безотвальная вспашка. И хотя условия здесь были другие, вспашка без оборота пласта давала основу для разработки системы обработки почвы в условиях целинных районов Казахстана и Сибири. Но в этих условиях требовалось еще и обязательное сохранение стоящей стерни для накопления недостающей здесь влаги и для предохранения почвы от ветровой эрозии.
Ученые ВНИИЗХ под руководством А. И. Бараева, ставшего академиком ВАСХНИЛ и директором ВНИИЗХа, в течение последних 12 лет провели обширные опыты и разработали систему безотвальной противоэрозионной обработки почвы в условиях недостатка влаги и проявления ветровой эрозии. Они использовали все ценное из системы Т. С. Мальцева и обосновали основные принципы сохранения стерни при помощи новой системы машин.
Сейчас эта система применяется на обширных площадях степной Сибири и Казахстана свыше 15 млн. га. На эту систему с надеждой смотрят и земледельцы Северного Кавказа после пыльных бурь 1969 г.
Вот почему Т. С. Мальцев, обращаясь к А. И. Бараеву в приветственном адресе по случаю его шестидесятилетия, писал: "Александр Иванович, мы все очень рады тому, что наши труды по разработке безотвального земледелия и сроков сева нашли свое отражение в работах возглавляемого Вами института. Вы правильно поняли наш вопрос, что безотвальная обработка почвы может оказаться полезной лишь в том случае, когда она будет разработана на месте с учетом всех особенностей природных условий. И Вы это удачно у себя решили, применив плоскорежущие орудия и специализированные сеялки".
В разработке техники для этой системы участвовали многие институты и конструкторские организации: Всесоюзные институты механизации сельского хозяйства и сельскохозяйственного машиностроения, Казахский институт механизации и электрификации сельского хозяйства, заводах: им. Октябрьской революции (Одесса), "Сибсельмаш" (Новосибирск), "Красный Аксай" (Ростов) и др.
В этой системе машин уже не нашлось места даже названию "плуг", настолько изменились принципы обработки почвы. Новые машины стали называть культиваторами: культиватор-глубокорыхлитель, культиватор-плоскорез, штанговый культиватор, тяжелый культиватор.
Новые машины конструктивно не имели ничего общего со старым плугом. Они не что иное, как гибриды паровых культиваторов с безотвальным мальцевским плугом. Форму они получили от культиваторов, а содержание - от безотвального плуга.
Осеннюю безотвальную обработку и рыхление паров на глубину 25 - 30 см производят культиваторами-плоскорезами-глубокорыхлителями КПГ-250 и КПГ-2-150. Их основной рабочий орган - стреловидные плоскорежущие лапы шириной захвата 250, 150 и 110 см. На нижнем конце стойки такой лапы закреплены два лемеха, режущие кромки которых благодаря наплавке сплава сормайт самозатачиваются в процессе истирания почвой. На раме культиватора КПГ-250 можно установить одну плоскорежущую лапу шириной 250 см или две шириной захвата по 110 см. В первом варианте он применяется для поверхностной обработки почвы на глубину до 16 см, а во втором варианте для глубокого рыхления почвы на глубину до 30 см.
Такие орудия без повреждения стерни рыхлят нижние слои почвы, подрезают корни сорняков и слегка вспучивают почву. Стерни сохраняется до 80%. Повреждается она лишь там, где движется стойка лапы.
Проходит такой агрегат по полю, и не сразу определишь, где поле обработано, а где еще не тронуто. Нет привычных борозд, и лишь едва заметные узкие полоски взрыхленной земли отмечают обработанное поле. Оно, как хорошо разграфленный лист бумаги, прочерчено линиями, отстоящими друг от друга на 2,5 м, а между ними лежат полоски земли, покрытые нетронутой стерней. И вот эта необычная и неприметная обработка пашни не один раз заставила проявиться пресловутый крестьянский консерватизм, истоки которого уходят в далекое прошлое, когда на поле человеку видимое сплошь и рядом казалось действительным. Смотрел он на обработанное плоскорезами поле, сплошь покрытое нетронутой стерней, и тревога раздирала сердце: мыслимое ли дело, чтобы такая крепкая закрытая стерней земля способна принять семя и дать ему все для хорошего урожая?
Он знал, что его отец и отец его отца с упорством взрыхляли землю, радовались при виде хорошо вспаханного поля. Он тоже с упоением пахал глубоко, с отвалом пласта, сеял пораньше, радовался, что добротно взрыхлил землю, и был уверен, что делает хорошо. А теперь оказалось: плохо. Не сразу земледелец принял новые машины. Но, когда увидел и понял защитные свойства нетронутой стерни против ветра и засухи, отказался от плуга и стал применять глубокорыхлители и плоскорезы.
За последние годы новая система обработки пополнилась еще рядом машин и орудий. Ученые и конструкторы создали не только почвообрабатывающие, но и посевные машины, способные высевать зерновые культуры по обработанным и не обработанным с осени стерневым фонам. Промышленность наладила выпуск стерневых сеялок СЗС-9; сеялок-культиваторов и сеялок лущильников. Последние за один проход производят предпосевную культивацию, посев зерновых культур и легкое прикатывание.
Труд создателей системы противоэрозионных мер получил высокую оценку. В 1972 г. А. И. Бараеву, Э. Ф. Госсену, И. И. Хорошилову, А. А. Зайцевой, Г. Г. Берестовскому, А. А. Плишкину была присуждена Ленинская премия за разработку и внедрение системы мероприятий по защите почв от ветровой эрозии в степных районах Казахстана и Западной Сибири.
«Одним из вопросов, постоянно дискутируемых в области обработки почвы, как известно, является вопрос об отвальной вспашке и безотвальном рыхлении» Это строки из только что прочитанной мной книги «Обработка почвы как фактор регулирования почвенного плодородия». Авторы монографии подводят итоги двадцатилетних исследований НИИСХ ЦЧП им В.В.Докучаева.
В этих опытах применялись следующие виды основной обработки почвы: пахота с отвалом на 20-22 см, 25-27 см, 30-32 см, 35-37 см; обработка плоскорезом на 10-12см, рыхление плугом Мальцева на 25-27 см, чизелевание на глубину 40-45 см, а также сочетание отвальной вспашки на 20-22 см с чизелеванием. «Неясность ряда вопросов об отвальной и безотвальной обработке, в том числе по применению плоскорезов побудила научно-исследовательские учреждения и вузы Центрально-черноземной зоны провести работу по изучению изменения физико-химических, биохимических и микробиологических свойств почвы при применении указанных способов». Авторы отслеживали такие параметры, как численность и состав микроорганизмов в разных слоях почвы, биологическая активность почвы, содержание в ней влаги, гуминовых кислот, структурных агрегатов, плотность и воздухопроницаемость почвы, засоренность сорными растениями и т.д. Особое внимание было обращено на процессы накопления и минерализации (разложения) гумуса. Изучалась взаимосвязь обработки почвы и применения удобрений.
Авторы подчеркивали, что выводы, к которым они пришли, имеют значение прежде всего для Центрально-черноземной зоны, в других регионах могут быть получены совсем другие результаты. Одной из серьезнейших ошибок они считают некритический перенос отдельных агротехнических приемов хорошо себя зарекомендовавших в одной зоне земледелия на другие зоны и типы почв. Как это произошло в свое время, например, с травопольной системой Вильямса.
Итак, ЦЧ зона. Это район неустойчивого увлажнения, причем, чем больше мы продвигаемся с северо-запада на юго-восток, тем меньше осадков. Часто засухи наступают в конце весны- начале лета. Атмосферная засуха сопровождается суховеями, которые в короткие сроки могут погубить весь урожай. Преобладающими почвообразующими породами в зоне являются лессовые глины и суглинки. На этом субстрате сформировались высокоплодородные почвы с содержанием гумуса 7-8%. Не секрет, что в процессе использования черноземов человеком почвы потеряли часть гумуса, истощились. Поэтому актуальна задача сохранения и восстановления этих уникальных почв.
По мнению авторов «наиболее важным направлением мобилизации черноземов является биологическое. (…) Отсюда изучение биогенности черноземов, разработка путей, способствующих ее повышению, является важной задачей» Надо сказать, что из четырех авторов монографии двое - специалисты именно в области биологизации земледелия. Микроорганизмы - вот главные труженики почв. И если взять чернозем обыкновенный ЦЧ зоны, то их количество в слоях почвы будет распределяться следующим образом (в опыте Шатиловской опытной станции Орловской обл, тыс. штук в 1г сухой почвы): 0-5 см - 1984, 5-10 см - 1685, 10-15 см - 1707, 15-20 см - 906, 20-25 см - 539, 25-30 см - 384, 30-40 см - 163.
А теперь внимание: вопрос. Какой, по вашему мнению, основной вывод сделали исследователи, какой способ обработки почвы оказался наиболее полезным для черноземов в условиях ЦЧ зоны? И почему?
Терентий Семёнович Мальцев не просто разработал оптимальную систему земледелия для Зауралья. Он сумел сделать это вопреки страстной вере в травополье и риску пойти под суд за нарушение закона о глубокой пахоте.
В 1935 году, на встрече в Москве, Вильямс внушил Мальцеву убеждённую веру в успех травополья. Без сомнений Мальцев ввёл травопольные севообороты. Их тогда по указу вводили все. И почти все, кто не получил результата, вскоре опустили руки и смирились. Мальцев вместо этого организовал опытную работу. Он сильно рисковал, но результат был для него важнее всего. И он победил.
О Мальцеве говорили и писали много разного и часто противоречивого. Одни восторгались его смелостью и результатами, другие ставили ему в вину отсутствие научных степеней и чёткой теоретической базы. Для меня же важно главное: Мальцев был думающим практиком, нашёл способ увеличить плодородие почвы и получил хорошие результаты. И с теоретической базой у него всё в порядке. Его система – прекрасный пример гибкого приспособления к местным условиям, создания местной агрономии. Он на деле показал: правильная агрономия может быть только местной. Она должна родиться из опыта. Взаимодействие почв, климата, площади, набора культур и технических возможностей уникально в каждом хозяйстве.
С удовольствием привожу свой конспект его книги «Система безотвального земледелия».
Т.С. МАЛЬЦЕВ
СИСТЕМА БЕЗОТВАЛЬНОГО ЗЕМЛЕДЕЛИЯ (1988 г.)
1. ПРИРОДА И ЧЕЛОВЕК
ОРГАНИЧЕСКАЯ МАССА ПОЧВЫ –
ГЛАВНЫЙ ЭЛЕМЕНТ ЕЁ ПЛОДОРОДИЯ
«Земля, на которой мы возделываем хлеб, представляется мне в виде шахматной доски с множеством клеток-массивов. И над ней склонились двое: природа мыслящая – то есть человек, и природа немыслящая – стихия, погодные и другие условия. …Белыми всегда играет природа, за ней и право первого хода. Действует она самоуверенно, будучи хозяйкой положения. Поэтому задача земледельца очень сложна, и всякий раз она меняется. …Резервы нашей земли огромны, но берём мы от неё чаще всего лишь то, что лежит на поверхности, да и этим пользуемся неосторожно».
Потребность в хлебе растёт. Годных почв всё меньше и меньше, а окультуривать негодные – дорого. Поэтому самый надёжный путь – постоянное повышение плодородия почвы и урожайности на уже освоенных землях.
Понятие «плодородия» неоднозначно, но стержень, основу его составляют органические соединения, разные и качественно, и количественно.
Известно, что многолетняя залежь* увеличивает плодородие, а целина, пущенная в оборот, его со временем растрачивает. На основе этого учёные прошлого сделали ошибочный вывод – что плодородие почвы неизбежно падает (закон убывающего плодородия).
«…Но разрушаться может только то, что создаётся. …Для нас очень важно знать, при каких условиях в почве проявляется больше функция созидания, а когда – разрушения.
Органическая масса почвы возникла и накапливается в ходе эволюции. Причём при одном непременном условии: живые организмы (главным образом растения) должны оставлять после себя органической массы больше, чем за свою жизнь взяли их почвы в качестве пищи… Если бы растения такой способностью не обладали, то и почвы как таковой не было бы».
Наша задача – действовать так, чтобы преобладала функция созидания.
В природе запас плодородия накапливается на поверхности в виде дернины (лесной подстилки). Слой остатков растений и корней постепенно нарастает, разрушается микробами и становится перегноем.
«Казалось бы, где больше разрушается, там сильнее и истощается плодородие. Но получается другое: разрушается больше, но ещё больше в естественных условиях и создаётся. Количество органики нарастает за счёт остатков новых растений».
Это естественно: новые растения создают новую органику из воздуха и воды, а минералы из огромного объёма почвы просто собирают в своём теле. В почву всегда возвращаются все использованные минералы плюс новая органическая масса.